Погоны для военного человека — это не только аксессуар формы одежды и даже не звёздочки на них, это принадлежность к военной касте, тот знак отличия, который и позволяет называться настоящими армейцами. Таковыми могут считаться как танкисты-артиллеристы, так и представители иных профессий — военные прокуроры и юристы, финансисты, представители тыла, начальники военных оркестров, да и коллеги военные журналисты. Все они, занимая не самые боевые должности в Вооруженных силах, тем не менее являются составной частью армии, которую знают изнутри, в которой воспитались. И именно поэтому являются настоящими военными профессионалами.
Многие из таких «не боевых» военных специальностей в 2008 году резко сократил тогдашний министр обороны Анатолий Сердюков, плюс часть офицерских специальностей преобразовал в гражданские. Из 355 тысяч генеральских и офицерских должностей в итоге такого реформирования осталось 150 тысяч. Тогда же Сердюков ликвидировал «как класс» и воинские звания прапорщиков и мичманов, которые «расселись по складам». К слову, причиной отставки самого Сердюкова стала коррупция, только более высокого уровня, чем у прапорщиков.
Тогда приказом министра обороны РФ от 13 октября 2008 года № 524 были определены воинские должности, подлежащие замещению старшими и младшими офицерами в Вооруженных силах России, которые разрешается замещать гражданским персоналом. В списке из 178 пунктов, бесспорно, есть такие должности, которые наличия офицерских погон не требуют. И, скажем, превращение начальника музея (офицера) в гражданского директора (заведующего), или начальника дома отдыха (офицера) в гражданского директора дома отдыха ещё как-то объяснимо, тем более, что эти должности занимали отставники-запасники. Но к многим преобразованиям были вопросы. По поводу военных врачей, юристов, финансистов, начальников солдатских клубов, журналистов, всех тех, кому по долгу службы в случае надобности быть если не в первых армейских рядах, то где-то рядом.
Из личного опыта. В декабре 1987 года, мне, старшему лейтенанту, корреспонденту солдатской дивизионной газеты 103-й ВДД в Афганистане, довелось участвовать в операции «Магистраль» по разблокированию провинции Хост. Сразу попался на глаза замкомдива полковника Пархоменко, который приказал: «Старлей, давай в „вертушку“, полетишь менять командира разведвзвода, у него жена рожает, в отпуск его отправили». На попытку что-то объяснить, Иван Иванович рыкнул: «Сынок, какой ты нахрен писатель? Ты в первую очередь офицер! Вперёд!». В итоге три месяца довелось сидеть на блок-постах и лазить по горам в качестве командира разведывательного взвода 2-го батальона 350-го парашютно-десантного полка. Конечно, опытный «замок» старший сержант Юра Умрихин во многом помогал, но и опыт факультета военной журналистики ЛВВПУ пригодился. А сейчас в центральном печатном органе МО «Красной звезде» журналистов в погонах не более десятка осталось. Чему удивляться, когда на телеканале «Звезда» придумали пару лет назад новое воинское звание «адмирал-подполковник» (речь шла о вице-адмирале).
Собственно, что для военного финансиста или военного юриста, не привыкать работать непосредственно в войсках что в Афганистане, что сейчас в Сирии (речь о сотрудниках ГВП). Понятно, что специалист с «гражданки» может со временем разобраться и в хитросплетениях военно-юридической или военно-финансовой службы, однако «въехать» в армейскую специфику и суровый армейский быт не так-то просто. Да и вызубрить назубок, например, Устав гарнизонной и караульной службы, который военные знают с курсантских времён (а это целый трактат) не каждому по силам. Да и оценить юмор одной из обязанностей: «Заслышав лай караульной собаки, часовой дублирует его голосом», можно лишь после непосредственной службы в армии.
После сокращений Сердюковым ряда воинских должностей в армии в первую очередь вспомнили о финансистах, которых поэтапно восстанавливают, планируют ввести в штаты профильных структур около 800 должностей офицеров-финансистов. Их место службы — финансовые органы в войсках до соединений, отдельных частей включительно. Для этой цели планируются призвать из запаса офицеров, имеющих профильное военное образование (Ярославское высшее военно-финансовое училище уже как институт было расформировано в 2010 году), а также назначать на должности «фиников» — так называли их в войсках, которые находятся за штатом.
Сейчас министр обороны РФ Сергей Шойгу принял решение о включение воинских должностей юридического профиля в частях и соединениях российской армии. Сейчас такие должности занимает гражданский персонал или государственные гражданские служащие. «Министром обороны принято решение о включении воинских должностей юридического профиля в войсковом звене „соединение-объединение“, а также в главных командованиях видов и командованиях родов войск Вооруженных сил, управлениях флотов и региональных управлениях правового обеспечения», — цитирует газета «Красная звезда» слова начальника Юридической службы ВС РФ Олега Безбабного (ныне госслужащий, хотя и заканчивал Новосибирское военное училище в 1990 году).
Также он отметил, что потребность в возвращении военных юристов в категорию военнослужащих возникла в том числе из-за возросшей необходимости юридического обеспечения войск в условиях боевых действий и миротворческих операций. «Это подтверждает необходимость наличия у должностных лиц юридической службы опыта военной службы, знаний международного гуманитарного права, военной администрации, готовности несения службы как на территории России, так и за её пределами», — акцентирует внимание представитель Минобороны в том числе на том обстоятельстве, что человек военный, в отличии от гражданского, обязан подчиняться силе приказа.
Можно отметить, что военные юристы до своего «изгнания» из армии были для самого военного ведомства не такими уж белыми и пушистыми, а тем более бесхребетными. Они знали не только слово «Есть!» и не спешили брать под козырёк, а руководствовались духом и буквой Закона. По официальным данным, в 2002 -2007 гг. военные суды признали незаконными и подлежащими отмене свыше 300 приказов министра обороны, министра внутренних дел, директора Федеральной погранслужбы, директора ФСБ и других глав силовых ведомств. Так что Шойгу на лояльность «своих» судей может не особо-то и рассчитывать.
Вот кому удалось уцелеть во время «распогонивания» армии, так это военным поварам — попросту говоря, кашеварам. Да, начальниками солдатских столовых и матросских камбузов вместо прапорщиков и мичманов назначили гражданских служащих, а саму армию перевели на систему питания по аутсорсингу. Сократили военную составляющую и в составе Тыла Вооруженных сил РФ, но повара укрылись за полевыми котлами. Командиры многих частей не поспешили списывать в утиль полевые кухни и, как оказалось, сделали это не зря. На учениях и полевых выходах солдата кроме как при помощи кухни не накормишь. А военный повар соорудит и кашу из топора — кулеш из пшена, который готовится из грудинки или тушенки, обжаренных с луком. Даже обычную гречневую кашу полевая кухня способна превратить в деликатес, а всего дел-то — крупа, тушенка, лук и, «изюминка», кусок сала.
Сохранились, вопреки Сердюкову, и военные школы поваров — по одной на каждый военный округ, которые выпускают два раза в год по 300−500 поваров и пекарей 3-го разряда. Не было бы их, сосали бы бойцы в поле «удалённый сорсинг», как медведь лапу в берлоге.